Владимир Крикунов в интервью «Матч ТВ» рассказал, как поставил на ноги нынешнего капитана сборной России и почему 11 лет назад не простил игрокам гулянку на чемпионате мира в Вене.
16 лет назад Павел Дацюк едва не начал осваивать другую профессию. Серьезные проблемы с коленом и крестообразными связками могли поставить крест на его карьере. Помогли случай, сила воли, Владимир Крикунов и «Ак Барс».
– Дело в «Динамо-Энергии» было, – Владимир Васильевич вспоминает хронологию событий. – Я тренировал екатеринбургский клуб, Дацюк играл за него. Как сейчас помню: шел ноябрь, когда Пашу сломали, матч с Ярославлем...
– Колено, говорят, было в ужасном состоянии.
– Плюс проблемы с крестообразными связками. Он их не разрабатывал, и ногу было не согнуть. Два массажиста пытались – не получалось.
– Только в Казани согнули.
– Это я настоял, чтоб его «Ак Барс» купил. Хотя, по идее, кому нужен травмированный игрок? Надо было, наверное, Пашу с собой сразу брать... Но Екатеринбург хорошо играл, не хотелось путать им карты.
– В итоге забрали его уже больным.
– В Казань он в конце ноября перебрался. Думали успеем его к плей-офф поставить на ноги. Не успели... Он к тому времени серьезно запустил колено. Целый институт работал над тем, чтобы вернуть ему нормальную подвижность.
Что Паша – одаренный парень, я сразу понял. Мне его тренер свердловского СКА посоветовал. «Василич, – говорит, – посмотри игрока».
– Игрок поразил?
– Да. Причем сначала внешним видом.
– Что было не так?
– Пришел в какой-то рванной майке. Я усмехнулся: «Хоть нормальную футболку ему дайте». Когда он стал играть в футбол, сразу обратил на себя внимание – дистанцию очень хорошо чувствовал. «Ладно, – обращаюсь к Паше, – едешь с нами на сборы в Глазов».
– Обрадовался?
– Конечно. А уж я-то как обрадовался, когда увидел его на льду. Не верил даже своим глазам – он умел на льду все. В итоге, мы поставили его центральным в сочетание Алексея Симакова и Максима Краева. Уже тогда стало ясно, что хоккеист неординарный растет. Краев, кстати, не уступал Дацюку по таланту...
«Куда вообще смотрели селекционеры? Это не игрок, это – явление!»
– Краева сейчас немногие помнят.
– А потому что лентяем редкостным оказался. Так-то Макс очень одаренным был. Дацюка, кстати, до поры до времени никто не замечал. Он ведь ни в одной сборной не играл – ни на юниорском уровне, ни на молодежном.
– И дебютировал на международном уровне на одном из этапов Евротура сезона-1999/2000.
– Это я, кстати, посоветовал его Якушеву. Звоню перед очередным этапом. «Возьми, – говорю, – парня. Такого у тебя нет. Сто процентов! У меня в «Ак Барсе» хорошие ребята, но тот, что в Екатеринбурге, всех сильней».
– Послушался?
– Куда там... «У нас, – отвечает, – есть селекционеры, они всю лигу мониторят». Я ему говорю: «Нифига не видят твои селекционеры». В общем, кое-как убедил. Тогда в сборной ведущей была омская тройка Сушинский – Прокопьев – Затонский. Дацюк оказался в пятом звене. Но во время сборов ломается Прошка.
– Александр Прокопьев.
– Он самый. На его место поставили Пашу. Якушев потом вспоминал этот момент: «Когда впервые увидел Дацюка на льду, подумал: Крикун с ума сошел – инвалида мне прислал». Паша ведь еще своеобразно ходит. Со стороны может показаться, что какие-то проблемы имеются. Вот и Якушев подумал: «Пусть в пятом звене посидит. Маечку сборной наденет – и хватит с него». А в глубине души меня недобрым словом вспоминал: «Как я мог его послушать?»
– Но Дацюк в итоге сыграл.
– Когда Прокопьев травмировался, на его место временно поставили Пашу. Пока Якушев думал, кем его заменить, Дацюк отработал в этом звене одну тренировку. А когда она закончилась, Макс Сушинский подъезжает к Якушеву: «Александр Сергеевич, не надо никого искать. Этот парень шайбу клюшкой отдает, как рукой».
– Недоглядели, в общем, селекционеры сборной...
– Он потом, кстати, сокрушался на эту тему: «Куда они вообще смотрели? Это не игрок, это – явление!».
– Дацюк ведь вскоре после сборной ту злосчастную травму получил.
– Да. И повезло, конечно, что его в Казань затем перевезли. Иначе было бы совсем плохо.
Российский болельщик звонит в Москву: «Тут такие дела – игроки сборная России пьют»
– С другой звездой российского хоккея отношения у вас не сложились. Вы ведь первым не позвали Илью Ковальчука на ЧМ, когда тот был здоров и свободен от клубных обязательств...
– В Риге дело было, десять лет назад. Мне потом прохода не давали: почему не позвал, почему не позвал...
– Человек под сотню очков в НХЛ набирал.
– Игра игрой, но были моменты иного характера...
– Знаменитая история про венские бары?
– Да. Во время ЧМ-2005 они до пяти утра гужбанили. Наш тренерский штаб – я, Михайлов, Юрзинов – полночи прождали их в гостинице. Володя во втором часу пошел спать, мы с Петровичем просидели до трех.
– Как в таком случае узнали, что они в пять утра пришли?
– Один российский болельщик гулял в том же заведении. Обратив внимание на знакомые лица, он набрал своему знакомому в Москве. «Тут такие дела, – говорит, – игроки сборная России пьют». А этот знакомый оказался нашим знакомым. Соответственно, знакомый тут же набрал нам. Через него мы, собственно, и контролировали ситуацию – кто, когда и сколько…
– И много?
– В газетах писали: «Русские хоккеисты ушли, только когда в баре кончилась вся водка и виски».
– Солидно.
– Илья тогда молодым был, шебутным. Сейчас серьезней стал – понимает, наверное, что так нельзя.
– Тем не менее на ЧМ-2016 он не попал.
– Это тренерское решение. Знарок – опытный специалист, ему видней. Видимо, были задумки. Досконально ситуацией владеть может лишь тренерский штаб.
«Опытные тренеры и игроки, как заключенные в камере – знают, что к чему»
– С Ковальчуком вообще сложно работать?
– Мне несложно было. Я к тому времени опыт имел, знал все писаные и неписаные законы раздевалки. Сравнение, пожалуй, грубое, но опытные тренеры, как и опытные игроки, словно заключенные в камере – знают, что к чему. Если игрок не выбивается из общего строя, проблем в принципе не возникает. Конфликт между тренером и хоккеистом возможен только в двух случаях: или игрок не работает, или нарушает режим. Нам больше делить нечего. Третьего не дано. Если что и происходит, так или иначе сводится к этим причинам. Повторюсь: нам важно, чтобы хоккеист работал и не керосинил.
– Немного вам надо.
– Только вот это не все это понимают. Многие, но не все. А если кто-то решает, что вправе делать для себя исключение, другие смотрят на него, и думают: «Почему ему можно, а мне нельзя?..». Коллектив из разных людей сложен. В том числе – из молодых. А молодым нельзя мешать. Тем, кто мешает, надо говорить: «До свиданья!»
– Вы говорили?
– Приходилось. В Эмиратах, помню, с «Нефтехимиком» проходим сбор. Упражнение – бег по песку. Затем – по воде. Вода чуть выше колена.
– Тяжелое упражнение.
– Молодые бегут, а один игрок (ему 28 лет в тот момент было), чтобы не отставать, кричит им: «Куда вы понеслись?! Помедленней». Говорю ему: «Саня, помолчи». Он через пять минут опять: «Куда несетесь?!» Когда в Нижнекамск вернулись, я ему сразу сказал: «Ты свободен». Причем парень был капитаном команды.
– Сильно!
– А почему должны быть исключения? Если даже самый замечательный спортсмен мешает работать остальным, значит, он команде не нужен. Особенно, если мешает молодым. Если молодой парень хорошо подготовится, лучше будет команде. На ЧМ в Риге молодых, кстати, у нас немного было. Но тех, кто имелся, мы никогда не придерживали.
– Тем более это были Малкин, Кулемин, Овечкин, Семин.
– Мы знали, что это большие таланты, и стремились, чтоб они росли, развивались.
А с тем игроком, который кричал «Куда вы понеслись?!», я встретился, когда он стал тренером. Приехал со своей командой в Нижнекамск, от бортика за их тренировкой наблюдает. Поздоровались. Спрашиваю у игроков: «Сильно тренер вас гоняет?» «Еще как, Владимир Васильевич», – отвечают. Я, глядя на Сашу, продолжаю: «А вот когда он был игроком, убеждал меня, что тренироваться не нужно».
– Смутили человека.
– Не то слово. «Владимир Васильевич, – говорит, – ну не надо сейчас». Покраснел, ушел…
– Саша – это Титов?
– Да.
Авторы: Даниил Ратников, Николя Муньешули
Фото: РИА Новости/Владимир Федоренко, РИА Новости/Алексей Куденко
